В.Н.Мегре. РОДОВЫЕ ПОМЕСТЬЯ ВОЗВРАЩАЮТ ЗАБРОШЕННЫМ СЕЛЬХОЗЗЕМЛЯМ ИСТИННОЕ ПРЕДНАЗНАЧЕНИЕ 06.07.2021

Владимир Николаевич Мегре, российский писатель, автор книг серии "Звенящие Кедры России"
Николай Тихонович Хожаинов, канд экономич наук, доцент кафедры агроэкономики экономического факультета МГУ

Дискуссия на III Московском Академическом Экономическом Форуме (МАЭФ), круглый стол "Устойчивое эко-ориентированное развитие: настоящее и будущее образа "Родовые поместья" 28 мая 2021 г.

Стенограмма

В.Н.Мегре: Ещё раз прошу группу учёных активнее подключиться и свою главу, научное обоснование развития и будущего родовых поместий сделать и мы её включим в обращение в Совет Безопасности, которого очень и очень ждут.

Н.Т.Хожаинов: Владимир Николаевич, вы обозначили очень серьёзные на самом деле проблемы взаимоотношений с чиновниками относительно обустройства.

Самое интересное, что здесь понятно, что с одной стороны важно поддерживать, но у чиновников есть серьёзные институциональные ограничения. Эти ограничения прежде всего связаны с законом о сельскохозяйственных землях, законно об обороте сельскохозяйственных земель.

Проще, если бы эти земли не были сельскохозяйственного назначения, тогда бы это да. Поскольку принят закон об обороте сельскохозяйственных земель, он является достаточно очень сильным ограничителем. Его практики часто обходят, но там нельзя сделать так, чтобы сделать свободный выбор земель из земель сельскохозяйственного назначения.

Я, как специалист, хорошо изучал эту тему, владею информацией относительно состояния сельскохозяйственных земель. Прежде всего, всегда возникает вопрос, что они сильно ограничены земли сельскохозяйственного назначения. Второе – они постоянно уменьшаются, потому что их постоянно изымают из оборота. Особенно это касается пашни – размер её постоянно уменьшается, а он маленький относительно. Пашни у нас меньше, сейчас около 0,8 гектар на человека приходится. Если земли изымать из состава пашни без ограничений, то мы просто лишаемся сельскохозяйственного потенциала.

Если бы это было наоборот, то есть, изъятие сопровождалось введением обратно, но такого нет, потому что освоение новых земель и введение дополнительно в оборот требует огромных затрат. Что значит разработать новый гектар земли из земель лесного фонда? Это надо проводить раскорчёвывание, это надо проводить рекультивацию этих земель – это очень огромные затраты.

В.Н.Мегре: Я с вами согласен, что нельзя брать сельхоз пашню, на которой растёт прекраснейшая пшеница, или цветут прекраснейшие сады. Но здесь очень большая хитрость у этих чиновников. Дело в том, что все родовые поместья созданы на брошенных землях, которые как раз и порастают тем лесом, который нужно теперь выкорчёвывать, хотя на бумаге они числятся землями сельхозназначения. И люди приводят их в порядок. А что на этой земле изменилось на той, на которой построили родовое поместье? Она не стала землё сельхозназначения? Она осталась землёй сельхозназначения. Здесь совершенно иная ситуация, к ней никак не подходит этот закон, запрещающий использовать земли сельхозназначения. Если так, то тут нужно издавать закон, что брошены земли сельхозназначения.

У меня поместье есть родовое в Судогодском районе. Я, прежде чем туда подъехать, проезжаю огромные пространства, которые уже заросли лесом. Поэтому здесь нужно очень и очень внимательно подходить.

И потом, вы сами посудите. После того, когда чиновник здесь на местах в одном, другом, третьем районе слепо подходит к этому и пытается угрожать человеку, построившему родовое поместье, то кто же поедет на Дальний Восток? Кто рискнёт, как рискнули те люди, которые создали уже в России 400 поселений? Вот в чём дело.

Поселенцы спасают земли сельхозназначения, они строят на них родовые поместья, высаживают сады. Они разводят пчёл. Уже есть производство по выпуску колод пчелиных, и даже не специалист может содержать пчёл. Они выпускают уже продукцию великолепную.

Здесь не та претензия. Почему-то в некоторых районах помогают поселенцам, допустим, Белгородская область. Возникло поселение, там тоже попытались чиновники выступать, возникала конфликтная ситуация, а губернатор Евгений Степанович Савченко взял и выступил инициатором о принятии закона о родовых поместьях. И всё. Вместо социальных бунтов там началось единение с властью.

Сейчас те, кто пытается так трактовать, что земли сельхозназначения поселенцы изымают из сельхозоборота. Это неправильная трактовка. И здесь нужно разъяснение. Им нужно помогать.

Вы как раз им и помогаете. Спасибо вам. Я знаю, что вы приезжали в поселение во Владимирской области. Вы единственная научная группа похоже (вот ещё на Алтае была научная группа), которая наиболее честно изучили существующую ситуацию.

Н.Т.Хожаинов: Проблема остаётся именно в контексте. Её надо изучать, но я хотел подчеркнуть, что нельзя сделать это однозначно. Дело в том, что у нас по территории страны не одинаково обеспеченных землёй, в том числе землёй сельхозназначения. Есть регионы, где очень мало этих земель. Возьмём чернозёмную зону, южную Краснодарскую, Ростовскую область – там очень высокая плотность населения в целом, и земли сельхозназначения крайне ограничены.

В.Н.Мегре: Я хочу возразить. Я ещё раз хочу акцентировать внимание, что речь идёт уже о землях не сельхозназначения, не о красной площади, на которой кто-то захотел построить своё родовое поместье. Речь идёт о брошенных землях. Я ещё раз повторяю – о брошенных. Людям в своё время выдали паи, которые они двадцать лет не использовали. Двадцать лет! Пришли другие люди, которые заплатили деньги за то, чтобы вернуть эти земли в категорию сельхозназначения. Ну, построил он дом, так этот факт свидетельствует о том, что он построил дом, чтобы ухаживать за этой землёй, он там уже детей рожает.

Эта группа говорит, что отношением к родовым поместьям можно определить значимость местных чиновников для администраций, для государства. Если он ничего, вообще ничего не сделал хотя бы морально поддержать этих людей, которые пришли обрабатывать брошенные земли, если этот чиновник работает в той сфере, где обязаны были предусмотреть, как их обрабатывать, предпринять что-то, он должен считаться профнепригодным. Он своё ничего не предложил, как использовать брошенные земли. Ещё раз акцентирую внимание – земли, которые не использовались. Если он своё ничего не предложил и другим мешает, значит, он профнепригоден.

Н.Т.Хожаинов: Владимир Николаевич, тут всегда в пользу этого есть у них аргументы и они отчасти справедливы. Дело в том, что вы говорите о том, что земли сельскохозяйственного назначения это понятие общее. В них выделяются земли, предназначенные для сельскохозяйственного производства – сельскохозяйственные угодья. Вот сельскохозяйственные угодья должны использоваться – строительство, использование дорог, населённых пунктов, помещений – это считаются земли, предназначенные для возделывания, для производства сельскохозяйственных культур.

В чём тут вся соль? Земли сельскохозяйственные угодья делятся на:
- интенсивно используемые (пашня), которые можно распахивать, которые приспособлены для использования техники,
- есть земли, которые могут обрабатываться частично, использоваться для сельскохозяйственного производства в виде многолетних насаждений, в виде пастбищ, естественных сенокосов и так далее.

Но опять – они находятся в этой категории, в которой исключена переквалификация их в земли застройки. В этом и вся соль. Если земля застраивается, она перестаёт быть землёй сельскохозяйственного назначения, потому что она уже подпадает под застройки. Она либо земля населённых пунктов, либо земля находится под застройками, под объектами инфраструктурными или другими. В этом и вся собака зарыта.

В.Н.Мегре: Второй или третий раз говорю. Вы говорите про пашню, которую пашут, сеют каждый год. А я говорю о заброшенных землях. Почему мы прячем эту проблему заброшенных земель? На Дальнем Востоке столько заброшено этой пашни, что она и на пашню уже не похожа, там лес уже растёт. У нас под Москвой во Владимирской области – приезжайте, я вам покажу, сколько леса выросло на этой земле сельхозназначения. Я ещё раз повторяю, что речь идёт о брошенных землях.

И второй вопрос. Человек взял гектар земли и построил на нём. Гектар земли – это сто соток. Он две сотки взял под постройку дома, чтобы обихаживать эту землю, охранять урожай, чтобы переработку там сделать. Дом в сельской местности. Это не просто дом, в котором живут, танцуют, поют, развлекаются. Это дом, где спят, отдыхая после работы, это где учатся его дети, это где человек обрабатывает урожай, перерабатывает урожай.

Я ещё раз говорю – давайте не будем говорить о пашнях, которые сейчас используются. Давайте будем говорить только о земле сельхозназначения, которая брошена.

Вас трудно будет понять людям. У меня гектар земли, там раньше была мелиорация, сейчас её нет. Благодаря выкопанному пруду, как-то ещё это спасает.

Я считаю, что в тех регионах, где чиновники занимаются вопросом как урегулировать ситуацию, там она урегулирована. В тех регионах, где чиновники занимаются, как возбудить ситуацию против государства, против Государственной Думы, против президента, там возникают конфликты. Они просто используют это для конфликта.

Я вам хочу сказать, что надо смотреть, какая мотивация у каждого человека, который взял гектар под обустройство на нём своего родового поместья. Это важно. Он взял не для того, чтобы эти земли пустовали, а для того, чтобы возделывать эти земли, и он собирается там жить, и он хочет, чтобы жили его будущие дети и внуки. Вот это надо приветствовать.

Смотреть нужно в каждом конкретном случае. Там же не казино строят, а строят поместья и обрабатывают землю. И нужно этим людям всячески помогать.

Н.Т.Хожаинов: Речь идёт именно о том, что в каждом конкретном случае надо смотреть, но если земли уходят под застройку, тогда меняется их назначение. Надо тогда осуществлять перевод этих земель из одной категории в другую. Они уже не могут оставаться в землях сельскохозяйственного назначения. Если на них уже что-то строится, они попадают в разряд других категорий земель – земли населённых пунктов. Существует проблема пересмотра с одной стороны - категорий земель, с другой стороны – вывода частично земель из сельскохозяйственного оборота, где эти земли уже не могут по какой-то причине использоваться. Но в каждом конкретном случае тут должен быть свой подход. Я о том говорю, что невозможно сделать так, чтобы обеспечить свободный выбор земель из земель сельскохозяйственного назначения, в том числе из сельскохозяйственных угодий (из состава сельскохозяйственных угодий), потому что на самом деле земли сельскохозяйственного назначения это широкое понятие, они включают и земли населённых пунктов, земли под объектами.

А речь идёт именно о тех сельскохозяйственных угодьях, которые находятся на учёте и к ним не может быть иной подход, как очень осторожный. Нельзя его сделать так, чтобы вопрос был просто открытым и свободный перевод этих земель из сельскохозяйственных угодий в другие. Те земли, о которых идёт речь, они числятся в составе пашни, продолжают числиться в составе пашни, это точно я вам говорю. Их из состава сельхозугодий не выводили. И по учёту, даже, если они заросли, они всё равно считаются в составе пашни. Вот в чём тут секрет.

Нужен подход, который позволит частично, возможно, вывести эти земли из оборота,
- если они уже требуют больших средств, чтобы их рекультивировать, обратно возвратить,
- либо они застроены и в этой связи должна работать своеобразная амнистия или что-то такое.

Нельзя допустить, чтобы и дальше процесс вывода земель из оборота продолжался, я имею в виду в отношении сельхозугодий.

В.Н.Мегре: Мы так зайдём в тупик и всех чиновников тоже заведём в тупик. Я конкретно говорю, что существует проблема неиспользования земли, которая зарастает, которая брошена. И люди двадцать пять лет назад начали её использовать по назначению. И вы говорите всё время, что нужно этот вопрос решить. Вы правильно говорите. Так решайте! Его нужно было решить 20, 25 лет назад. И если бы вот это движение не появилось Звенящие Кедры России, и проблемы бы не возникло решать. Надо принимать закон о родовом поместье.

Н.Т.Хожаинов: Владимир Николаевич сторонник только того, если люди получили, если они уже это обустроили, если это на землях тех, то давайте к ним отнесёмся благожелательно, давайте мы сделаем это на уровне решений отдельных чиновников. В этом и возникает большое противоречие, поскольку это делать надо в виде исключений, если это делать. Мы не можем это сделать в виде правила касательно земель сельскохозяйственного назначения. И кто бы это ни говорил, Шагайда или Петриков, или кто-то другой.

Главное тут в другом, что люди сталкиваются и с другой проблемой. Кому-то можно и больше получить этих земель, и он это получает, и обустраивает, и как-то в виде исключения это проходит. А значительной части, которые по маленькой доле взяли, им это дело запрещено. И получается конфликт своеобразных интересов.

Если факт уже произошёл, если люди землю получили, и надо в исключительном случае разрешить этот вопрос в каждом конкретном случае отдельно, но не в рамках действующего законодательства, чтобы не ломать закон об обороте земель сельскохозяйственного назначения. В данном случае эту проблему в дальнейшем решать (развитие сельских поселений) за счёт других категорий земель.

Расселение по стране. Необходима всё-таки и цифровизация, и дальнейшее развитие техники и технологии – позволяет это разгрузить агломерации, не строить их, тем более, интересы у людей совершенно разные. Я сам не сторонник жизни в городе, мне предпочтительна сельская местность. Я постоянно проживаю в Подмосковье, потому что это больше в моих интересах, больше в моей традиции. Если образ жизни и моя занятость это позволяет, это, наверно, более благожелательно сказывается на моём развитии, на семье, и вообще на развитии всего российского общества, можно сказать. И решается вопрос экологических проблем, урбанизации, и решаются многие вопросы, связанные с ростом населения.

Мы столкнулись с тем, что городская жизнь ставит определённые преграды на пути развития населения, оно сужается. А сельское население всегда было источником роста населения, оно было источником роста городов, потому что из сельской местности мигрировало. Как только сельское население стало деградировать, прекратился рост населения и мы испытываем демографическую яму.

По возможности, восстановление сельского населения позволяет расширить потенциал роста, возродить территории, возродить поселения. В сельской местности не возникает этих границ, связанных с обустройством, созданием места для жилья – люди сами это делают.

Конечно, нужно создать условия, при которых сельские поселения получают возможность получить территории для обустройства и развития. Есть такая необходимость именно выделения земель для сельских поселений, чтобы туда возвращался народ. Если народ создаёт нормальные условия и эти условия позволяют ему круглогодично жить, он выбирает эти условия. Для большей части населения в среднем и позднем возрасте предпочтительнее жить в сельской местности на природе, если основные условия жизни нормальные и он имеет возможность их сам создавать. Никто не может лучше создать для себя условия, как сам человек, потому что он создаёт эти условия по своим интересам, по своим предпочтениям. И главное, что современные технологии, техника позволяют это сделать. Развитие транспорта, развитие сообщений позволяют переместить поле своей хозяйственной жизни, поле быта на широкие просторы именно в сельскую местность.

В.Н.Мегре: Россия сейчас экспортирует продукты питания из-за рубежа. Мы всё рассуждаем – вот земли сельхозназначения, не земли сельхозназначения. Я вас понимаю. Вы учёный, вы темпераментный человек. Вы смотрите на бумагу предназначений. Но вы не можете понять, что мир меняется, и человек не хочет брать сто гектар, он может своим трудом обустроить один гектар, и он берёт и обустраивает один гектар, и выпускает продукцию из этого гектара, кормит свою семью, своих родственников, излишки продаёт. Жизнь показала, что этот вариант будет развиваться. Всё остальное остаётся на бумаге, черствеет, никак не развивается. Так давайте говорить о том, что развивается в положительную сторону. Давайте, если вот эти десятки тысяч семей, которые взяли гектар, плюнут, бросят и уйдут. У вас бумаги останутся, только земля будет не обустроена. Вот в чём дело.

Николай Тихонович, дело в том, что этих десятки тысяч людей, четыреста поселений. А вот те, которые хотели бы пойти на землю, их миллионы, но они наблюдают за всем этим движением, за нашими с вами рассуждениями, что можно, не можно, будем это приветствовать, или будут подвергаться гонениям. И вот их приход на землю как раз тормозят вот эти отсутствия нормального законодательства, нормальных решений.

Н.Т.Хожаинов: Конкретный пример. Я посмотрел по площади – во Владимирской области примерно 400 тысяч гектаров сельскохозяйственных угодий. Представьте себе – каждого жителя Владимира обеспечить по гектару – всё, земли этой нет. А где производить молоко, где выращивать овощи, если 400 мы отдадим сразу под домашнее хозяйство.

В.Н.Мегре: Николай Тихонович, этим людям, которым вы раздадите по гектару земли, они произведут столько продукции, что хватит не только всем владимирцам, но и Москве всей. Вот в чём дело. Каждое родовое поместье производит продукцию, сельхозпродукцию.

Н.Т.Хожаинов: Я согласен, что производят, но они не столько производят, чтобы обеспечить всё остальное население. Если они будут производить на других категориях земель, то да. Но если они за счёт того, что изымаются эти вместо других, то тогда нет, тогда они не в состоянии обеспечить.

В.Н.Мегре: Они будут производить на той земле, которую вы дадите им. Так дайте.

Н.Т.Хожаинов: Мы об этом и говорим, что надо искать земли из других категорий земель.

В.Н.Мегре: Дальневосточный гектар чётко и ясно, молодцы, сделали. Не знаю, кто там так гениально сделал – выбирайте на карте. Вот земля, если она свободна, никем не обрабатывается – берите, мы вам даём в аренду. Прошло пять лет – посмотрим, что вы там сделали. Если вы там что-то делаете, сельхозпроизводство, или ещё что-то – пожизненное пользование. И здесь так можно сделать. Дальневосточный гектар введён не только на Дальнем Востоке, пытаются и в других регионах его вводить.

Так давайте! Решайте. Кто же мешает? Или вы предлагаете, извините, что я так говорю "вы предлагаете". Человек пришёл на землю, начинает её обрабатывать, начинает высаживать сад, сельхозпродукцию (картошку, огурцы, помидоры). Это как раз ваше дело – посмотреть, что народ хочет и при каких условиях он начнёт обрабатывать. И издать такие законы. Законодателю показать, что вот так, если будет такой закон, то это улучшит ситуацию в России, и не только в России. Это факт! Это практика, от которой теперь никуда не уйти. И, пожалуйста, помогите этим людям, сформулируйте этот новый закон. Только этот закон должен развивать это дело, а не губить его.

Я, допустим, произвожу продукцию – где-то две тонны тыквы вырастил в прошлом году, раздавал её, сам питался, мог бы сдать государству. В ряде регионов делают так, что этот урожай, который выращен, просто собирают и по детским садам отдают. Все вопросы решаемы.

Н.Т.Хожаинов: Вопросы решаемы. У нас земельный фонд позволяет. Но мы ещё говорим – если эту проблему решать за счёт других категорий земель.

В.Н.Мегре: А если других категорий земель не будет?

Н.Т.Хожаинов: Почему? Они везде есть. Но там, где их не будет, вопрос может быть однозначный – земли сельхозназначения надо беречь, их использовать только по назначению.

В.Н.Мегре: Я хочу сказать. Что нужно для того, чтобы сберечь земли сельхозназначения? Нужно отдать их под родовое поместье, пусть какую-то часть. Каждый человек эту землю своими руками будет удобрять, будет лелеять, будет думать о ней, будет кормить прекрасными продуктами своих детей и внуков. Вот и всё!

Н.Т.Хожаинов: Владимир Николаевич, подумайте, простой такой расчёт. Один гектар пашни, грубо 0,8 гектара пашни обеспечивает в настоящее время:
- 70 кг мяса на человека,
- одну тонну зерна
- по 40 кг сахара
- 300 яиц.
Всё это обеспечивает один гектар пашни. Если каждый гектар пашни изымают, кто может это обеспечить? Вы зерно не вырастите, мясо не вырастите, сахар не вырастите, растительное масло не вырастите. Это выращивают в настоящее время предприниматели. Он продаёт, производит, продаёт на переработку, и тогда эта продукция, в конечном итоге, возвращается населению. В этом основная функция этого сельскохозяйственного гектара.

В.Н.Мегре: Николай Тихонович, я хочу внести предложение в науку. Там, где есть поселение, состоящее из родовых поместий, выдать этому поселению (в Родном около ста семей) земли сельхозназначения, которые находятся в округе, оставив их землёй сельхозназначения, в аренду. И они будут там выращивать всё, о чём вы говорите. Есть поселение, а вокруг есть земля сельхозназначения, и она будет выращивать там.

Н.Т.Хожаинов: Никто этому не противоречит. Но речь идёт – нельзя её застраивать ни дорогой, ни сараем, ни жильём. В этом и смысл сельскохозяйственной земли. На ней можно только пасти скот, выращивать овощи, сажать деревья, но не строиться, в этом и смысл сельхоз земель. Любая застройка ведёт к уменьшению этих земель. Никто не противоречит, когда вы берёте в аренду, и вам говорят: "Под фермерское хозяйство? Пожалуйста, берите". Но тогда вы и делаете, как фермер. Но речь идёт о другом, это не подходит для данной категории земель. Здесь выбор должен быть такой, что надо развивать земли населённых пунктов за счёт других категорий земель.

В.Н.Мегре: А за счёт каких людей развивать? Кто туда пойдёт? Сколько лет проходит, никто не идёт на землю.
А мы говорим: "Надо, надо, надо".
А люди говорят: "Делаем, делаем, делаем".

Н.Т.Хожаинов: Эти земли, в любом случае, находятся в резерве. Если вы застроите всё, они уходят из резерва.

В.Н.Мегре: Почему? Из ста соток на гектаре застраивается две сотки. Эти две сотки спасают девяносто восемь соток. Вот в чём дело. Когда мы не даём человеку построить там крышу над головой, чтобы во время обработки этой земли спрятаться, о какой перспективе мы говорим. Есть реальные вещи, которые работают и есть вещи, которые не работают.

Н.Т.Хожаинов: Давайте простым методом расчёта. У вас 120 миллионов гектар. Отдайте 20 миллионов, у вас останется только 100. Но ведь они застроены уже будут, они обсажены будут, они перестают быть сельскохозяйственными землями. Я к тому, что, как бы вы тут ни говорили, вы не можете доказать. Я тоже не могу доказать, и по практике даже видел, что если земля застраивается дорогой, она уже выбывает, обратно её уже не возвратите никак. Проблема именно состоит в том, что нужно ограничение по сельхозземлям, не может быть другого. Другие категории земель надо находить и использовать. В любом регионе, особенно в нечернозёмной зоне, они есть. Это земли заросшие кустарником, покрытые не ценной древесной растительностью, мелколесьем, их много. Возможно, какие-то земли выбывшие из сельхозоборота, но их тогда надо перевести из земель сельхозназначения в земли населённых пунктов. В каждом конкретном случае это необходимо сделать отдельный акт, перевести. Но ни в коем случае это не может затрагивать основ законодательства. Я это изучал, хорошо понимаю. И по той причине, что вы не можете так просто обращаться с землями сельхозназначения – "давайте разрешим свободный выход" – всё, вы потеряете навсегда эту пашню, вы обратно её никогда не вернёте.

В.Н.Мегре: А вы видели эту пашню современную?

Н.Т.Хожаинов: Конечно, видел. Ездил и видел, знаю, как она выходит из оборота, и постоянно её выбирают. Если эта земля отчасти чем-то заросшая, она подлежит рекультивации. Если земля застроена, она не подлежит рекультивации.

В.Н.Мегре: А если там лес уже вырос?

Н.Т.Хожаинов: Это моё мнение, я считаю, что надо находить земли другие, земли не сельскохозяйственного назначения, брать не из сельхозугодий.

В.Н.Мегре: Так получилось, что у нас в личную дискуссию всё перевелось. Дискуссия должна чем-то заканчиваться. Интересно мне, чем закончится эта дискуссия ваша, ваша интернет конференция. Она продвинет развитие родовых поместий или загубит единственное? Она, конечно, не загубит, и ничего её не загубит. Но ещё раз затормозит единственное движение, которое осваивает заброшенные земли, бесперспективные земли превращает в цветущие сады. Чем закончится наша дискуссия? Чем бы вы хотели, чтобы она закончилась. Я бы хотел, чтобы она закончилась очередным вдохновением для людей, которые пошли на землю уже и сделали из неё землю сельхозназначения из заброшенной земли, те, которые рожают детей, чтобы она придала им какой-то импульс, заставила законодателя решать эту проблему, но решать её, а не говорить о ней.

Н.Т.Хожаинов: Моё предложение такое. В каждом случае для каждого региона это своё решение.
Первое – отчасти решить положительно вопрос по переводу земли там, где они застроены, под землю населённых пунктов, если они застроены.
Второе – в отношении дальнейшего развития поселений изучить и найти резервы земель под населённые пункты из земель не сельскохозяйственного назначения.
Третье – внести некоторые изменения в законодательство, касающееся частичного вывода земель из сельхозоборота, которые не пригодны для сельскохозяйственного производства по итогам проведения экспертизы соответствующей. Если эти земли требуют больших затрат по их рекультивации и возврату, значит, их перевести в земли категории другого назначения.

Вот моё конкретное предложение, о чём я вам и доказывал. Но я против того, чтобы научной позицией обосновать изменение в закон о сельхозобороте, чтобы там разрешить вывод земель для строительства.

В.Н.Мегре: Я в заключение хочу сказать, обратившись ко всем строителям родовых поместий, ко всем создателям родовых поместий будущим. Это прекрасная идея! Сейчас говорят о документах, о передаче, не передаче земли. Родовое поместье это Родовое поместье. Эту мечту, которая смогла уже показать себя, никто не сможет убить. Она будет процветать. Не беспокойтесь. Всё будет хорошо! До свидания!

#ЗвенящиеКедрыРоссии #ВМегре #ЗКР #ПРП #vmegre #ПоселениеРодовыхПоместий #родовоепоместье #ПраздникРода #новостнойканалЗвенящиекедры #родовоедерево #РодовыеПоместья #МиллионКедров