Зверь или человек

Мы продолжили путь к дому Анастасии. Одежду свою она так и оставила в дупле дерева. Калоши тоже туда положила. Осталась в лёгком коротком платьице. Сама она взяла мою сумку, предложив помочь нести её. Босая, необыкновенно лёгкой и грациозной походкой она шла впереди меня, легко помахивая сумкой.

Мы всё время разговаривали. Говорить с ней было очень интересно на любые темы. Может быть, потому интересно, что у неё какие-то странные свои обо всём суждения.

Иногда Анастасия перекруживалась во время ходьбы. Поворачивалась ко мне лицом, разговаривала, смеялась и так шла некоторое время, «задом наперёд», увлекаясь разговором и не глядя под ноги. Непонятно, почему она ни разу не споткнулась, не уколола босую ногу о сучок сухой ветки? Никакой видимой тропы на нашем пути не было, но и не было обычных таёжных препятствий.

На ходу она иногда трогала или быстро поглаживала то листочек, то веточку кустика. Наклонившись, не глядя, срывала какую-нибудь травинку и... съедала её.

«Прямо как зверёк», — подумал я.

Когда попадались ягоды, Анастасия протягивала их мне, и я тоже ел их на ходу. Мускулатурой какой-то особенной её тело не отличалось. Вообще, Анастасия среднего телосложения. Не худая и не толстая. Упитанное, упругое, очень красивое тело. Но сила в нём, по-моему, довольно приличная, и реакция очень неплохая.

Когда я споткнулся и начал падать, выставив вперёд руки, Анастасия молниеносно повернулась, быстро подставила свою, свободную от сумки руку, и я упал грудью на её ладонь с растопыренными пальцами. Упал, не коснувшись своими руками земли. Она удержала моё тело ладонью одной руки, выровняла его. При этом она продолжала что-то говорить, даже нисколько не напрягаясь. Когда я выпрямился с помощью её руки, мы продолжили путь, словно ничего не случилось. И я подумал почему-то про газовый пистолет, который был в моей сумке.

За разговорами как-то незаметно мы проделали уже немалый путь. Вдруг Анастасия остановилась, поставила под дерево мою сумку и радостно сообщила:

— Вот мы и дома!

Я огляделся. Небольшая аккуратная поляна, цветы среди величественных кедровых деревьев, но абсолютно никаких построек. Даже шалаша не увидел. Вообще ничего! Даже примитивного временного ночлега не увидел! А она радуется. Словно к жилищу комфортному мы подошли.

— А дом где? Как спать, есть, от дождя укрываться?

— Это и есть мой дом, Владимир. Здесь всё имеется.

Смутное чувство тревоги стало овладевать мной.

— Где это всё? Дай чайник, чтобы хоть воды вскипятить на костре, топор.

— Чайника и топора нет у меня, Владимир... Костёр хорошо бы не разводить...

— Да ты что говоришь? Чайника даже у неё нет! У меня вода в бутылке закончилась. Ты же видела, когда я ел. Я и бутылку выбросил. Теперь только коньяка два глотка осталось. До реки или деревни день ходьбы, а я и так устал, пить хочу. Ты где воду берёшь? Из чего пьёшь?

Увидев моё волнение, Анастасия забеспокоилась, быстро взяла меня за руку и увлекла через полянку в лес, по пути приговаривая:

— Только не беспокойся, Владимир! Пожалуйста. Не расстраивайся. Я всё сделаю. Ты отдохнёшь. Выспишься. Я всё сделаю. Тебе не будет холодно. Ты хочешь пить? Я сейчас напою тебя.

Всего в десяти-пятнадцати метрах от поляны, за кустами, перед нами оказалось небольшое таёжное озеро. Анастасия быстро зачерпнула своими ладошками пригоршню воды и поднесла к моему лицу.

— Вот вода. Попей, пожалуйста.

— Да ты что, обалдела? Как можно пить сырую воду из какой-то лесной лужи? Ты же видела, я боржоми пил. На теплоходе мы воду речную даже для мытья через фильтр специальный пропускаем, хлорируем, озонируем.

— Это не лужа, Владимир. Здесь чистая, живая вода. Хорошая! Не убитая наполовину, как у вас. Эту воду можно пить, она как молоко от мамы. Смотри.

Анастасия поднесла ладони к своему лицу и выпила из них воду.

У меня вырвалось:

— Анастасия, ты зверь?

— Почему же зверь? Потому что постель моя не такая, как у тебя? Машин нет? Приспособлений всяких?

— Потому что живёшь, как зверь, в лесу, ничего не имеешь, и, похоже, тебе это нравится.

— Да, мне нравится здесь жить.

— Вот видишь, сама и подтвердила.

— Ты считаешь, Владимир, характерным отличием человека от всего живущего на Земле является наличие у него искусственно созданных предметов?

— Да! А ещё точнее сказать — цивилизованного быта.

— Ты считаешь свой быт более цивилизованным? Да, конечно же, ты так считаешь. Но я не зверь, Владимир.

Я — человек!

Книга:  Книга I: «Анастасия»